Пришло рождественское утро, белое и холодное. Гарри и Рон – в их спальне больше никого не осталось – проснулись очень рано. Их разбудила Гермиона, она ворвалась в комнату полностью одетая и с подарками в руках.

– Просыпайтесь, – громко сказала она, открывая шторы на окнах.
– Гермиона – тебе сюда нельзя, ты что... – Рон загородился рукой от света.
– И тебе счастливого Рождества, – рассердилась Гермиона и швырнула Рону его подарок. – Я уже час как встала, ходила положить в наше варево еще немного шелкокрылок. Все готово.

Гарри сел на постели, сна как не бывало.

– Ты уверена?
– Абсолютно, – сказала Гермиона, отодвигая крысу Струпика, чтобы сесть в ногах Роновой кровати. – И, если мы вообще собираемся его использовать, то, я бы сказала, это надо делать сегодня.

В этот момент в спальню шумно влетела Хедвига. В клюве у нее болтался крохотный пакетик.

– Привет, – обрадовался сове Гарри. – Ты больше на меня не сердишься?

Хедвига любовно пощипала хозяина за ухо, и это был куда более приятный подарок, чем тот, который она принесла. Пакетик оказался от Дурслеев. Они прислали зубочистку и коротенькое письмецо с требованием выяснить, сможет ли Гарри остаться в Хогварце также и на летние каникулы.

Прочие подарки принесли гораздо больше радости. Огрид прислал объемистую банку ирисок из патоки, прежде чем положить в рот, Гарри разогревал их над огнем; Рон подарил книжку под названием "Полеты с Пушками" – сборник интересных историй о его любимой квидишной команде, а Гермиона купила для Гарри роскошное орлиное перо. В последнем свертке, от миссис Уэсли, Гарри обнаружил очередной самовязаный свитер и большой сливовый пирог.